Ювенальная юстиция в Пушкинском суде

Ювенальная юстиция
Дети – самое ценное для нас
Применение ювенальных технологий в нашей стране находится на стадии пилотных проектов. Средства массовой информации пестрят отрицательными отзывами о ювенальной юстиции. С вопросом: насколько она нам необходима, мы обратились в Пушкинский суд, который в течение нескольких лет осуществляет внедрение ювенальных технологий в работу судов общей юрисдикции. Наш собеседник – координатор проекта, консультант Пушкинского районного суда Дарья Лебедева.

– Вы являетесь сторонником или противником ювенальной юстиции?
– Безусловно, сторонником. Меня удивляет тот факт, что к обсуждению в СМИ данной темы не привлекают специалистов из органов, которые непосредственно работают с детьми, – представителей органов опеки и попечительства, комиссии по делам несовершеннолетних, прокураторы или суда. Прежде чем спорить, нужно разобраться в том, для чего нужна ювенальная юстиция и что под этим подразумевают люди, которые эту юстицию внедряют. Слепого копирования зарубежного опыта не будет, он неприемлем для российского менталитета. Исторически в России семья является опорой общества, а дети – самое ценное для нас. Так всегда было и будет. Ни в коем случае нельзя обвинять людей, внедряющих ювенальные технологии, в том, что детей будут отбирать у родителей при малейшей жалобе, что дети будут жаловаться на родителей в контролирующие организации и представители организаций будут тут же принимать репрессивные меры в отношении семьи.
Наша судебная практика опровергает подобные доводы. Судьи до последнего борются за то, чтобы оставить ребенка в семье. Не раз в ходе судебных разбирательств, когда органы опеки и попечительства просили лишить родительских прав молодую маму, судья, после беседы с ребенком в присутствии педагога, выносил решение об ограничении матери в родительских правах, а через три месяца на новом судебном заседании восстанавливал ее в этих правах.
В ходе таких бесед выяснялось, что ребенок хочет остаться с мамой, а для матери решение судьи было уроком, заставляющим обратиться к главным ценностям жизни.
Задача ювенальной юстиции заключается в том, чтобы ребенок, попавший в трудную жизненную ситуацию, знал, куда он может обратиться за помощью, и верил, что взрослые обязательно ему помогут. Приоритетами для нас являются счастье, здоровье и благополучие ребенка.

– Нельзя ли при решении таких проблем ограничиться действующим законодательством?
– Российское законодательство в области ювенальной юстиции несовершенно. Проблема заключается в том, что функции многочисленных органов, занимающихся делами несовершеннолетних, дублируются и, как показывает практика, взаимодействие между ними не налажено. Когда в начале 2009 г. мы приступили к осуществлению проекта по внедрению ювенальных технологий, мы пригласили за «круглый стол» руководителей и специалистов всех организаций Пушкинского района, занимающихся детьми и подростками, и подписали соглашение о сотрудничестве. В то время нас волновало, что в уголовных делах в отношении несовершеннолетних не было достаточно информации о личности подростка. Задача уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних – не наказать ребенка, а помочь ему осознать противоправность своих действий, социализироваться в обществе. Для этого необходимо, чтобы приговор был вынесен с учетом психологических особенностей ребенка, суд должен располагать материалами, характеризующими личность подростка, его интересы, окружение, родителей, имеющиеся заболевания и так далее.
С нами поделились опытом наши коллеги из Пермского края, где проект, касающийся ювенальной юстиции, начал внедряться раньше. Они предоставили всю информацию, которая у них была. Мы разработали карту социального сопровождения подростка и передали во все организации, занимающиеся несовершеннолетними. Сегодня в комиссии по делам несовершеннолетних администрации Пушкинского района есть база данных на детей, попавших в сложную жизненную ситуацию или совершивших правонарушение. Они также состоят на учете в отделе по работе с несовершеннолетними при ОМВД и в прокуратуре. Кроме того, мы тесно сотрудничаем с психологами из центра поддержки семьи «Аист» и из центра социальных программ «Контакт».
Если еще недавно из 20 дел карта социального сопровождения была представлена только в восьми, то сегодня мы добились 100 % ее наличия, и судья до оглашения решения или приговора владеет полной информацией о несовершеннолетнем, начиная с его заболеваний в детстве, заканчивая тем, с кем подросток общается, где и как.

– Наверное, такая работа дала положительный результат?
– Да, статистика по данной категории дел радует: в 2010 г. было рассмотрено 28, в 2011-м – 22, в 2012-м – 14 уголовных дел. В 2010 г. было вынесено большое количество приговоров «по рецидиву», когда подростки, находящиеся на условном осуждении, совершали новые преступления и им назначалось наказание, связанное с отбыванием срока в воспитательной колонии. В последующие годы мы констатируем уменьшение таких дел. В частности, в 2012 г. из 14 случаев – только 3 рецидива. Остальные подростки совершили правонарушения впервые, и по квалификации их дела не относятся к тяжелым статьям.

– Есть в практике суда дела в отношении подростков, совершивших правонарушения не по злому умыслу, а из ребячества?
– Конечно, есть. Однако незнание закона не освобождает от ответственности. При написании в университете дипломной работы по ювенальной юстиции я проводила исследование об отношении детей к совершенным поступкам. Например, предлагала им дать оценку такому поступку. «Вы положили на рельс металлический предмет. В результате произошло крушение поезда. Вы будете виноваты в гибели людей?» 90 % ребят ответили отрицательно, назвав это не злым умыслом, а баловством. Пока еще в образовательных учреждениях право изучается не на должном уровне, и дети не знают об уголовной ответственности, которая наступает, например, если кто-то без разрешения открыто берет у одноклассника мобильный телефон. А ведь это грабеж. А если при этом еще ты дал подзатыльник, то это уже практически разбой.

– С кем еще вы сотрудничаете по вопросам внедрения ювенальных технологий? Знаете ли вы об отношении к данному вопросу служителей Царскосельского благочиния?
– Непонимания со служителями Царскосельского благочиния у нас нет. Надеюсь, что они примут приглашение поучаствовать в заседании круглого стола, посвященного ювенальной юстиции. Возможно, они обладают какой-то информацией, которой мы не владеем, или видят то, что мы делаем неправильно. Мы были бы благодарны за помощь. На постоянной основе мы сотрудничаем с уполномоченным по правам ребенка в Санкт-Петербурге С. Ю. Агапитовой. Вместе с ее помощниками посещаем Колпинскую воспитательную колонию и проводим приемы по интересующим подростков вопросам.

– Какие вопросы чаще всего волнуют воспитанников колонии?
– Я ожидала вопросов о сроках исполнения наказания, об условно-досрочном освобождении, но их больше интересовали юридические аспекты, касающиеся бабушек, мам, братьев или сестер. Видно, что ребята страдают в изоляции от семьи. Поэтому еще раз повторю, что задача ювенальной юстиции заключается в помощи подросткам, а в идеале – чтобы они не попадали в такие учреждения.

– Дарья Сергеевна, Пушкинский суд переезжает в новое здание. Учтены ли в нем требования, изложенные в проектах, посвященных ювенальной юстиции?
– Новое здание суда построено с учетом всех предъявляемых требований, в том числе с учетом ювенальных технологий. Потоки граждан и заключенных разделены. В конвойных помещениях несовершеннолетних разместят отдельно от взрослых, с ними будут работать разные сотрудники и судьи. В новом здании все приспособлено для того, чтобы дети, которые приходят в суд со своими родителями, не испытывали дискомфорта. Есть даже игровая комната. Нередко в суд люди приходят с маленькими детьми, а судебное заседание – вещь непредсказуемая. В игровой комнате ребенок может бегать, прыгать, не мешая никому. При бракоразводных процессах или по делам о лишении родительских прав в этой комнате, а не в зале суда, судья может побеседовать с ребенком в присутствии педагога.

– Спасибо за интервью.

Беседовала Татьяна Кузнецова
Материал «Царскосельской газеты», 11 – 17 апреля 2013 года