В 2014 году в Ратной палате открылся первый и единственный в нашей стране на сегодняшний день музей Первой мировой войны. Он не появился бы, если бы в его создании не приняли участие коллекционеры, люди, обладающие реликвиями того времени. Поистине, как сказала директор ГМЗ "Царское Село" Ольга Таратынова, музей стал народным. В числе тех, кто внес вклад в его экспозицию, – видный петербургский коллекционер русского холодного оружия Александр Лютов.
– Александр Михайлович, как вы стали коллекционером? С чего все началось?
– В 1959 году, когда мне было 12 лет, отца-военного перевели в Витебск. Познакомившись с уличными мальчишками, я узнал, что Западная Двина, протекающая в черте города, по весне выходит из берегов. Потом, отступая, река выносит массу интересных предметов: остатки ювелирных украшений, монеты, пули, значки… Все это я приносил в школу, где вскоре из моих находок был создан музей. Я стал больше общаться с учительницей истории. Мне была интересна история моей страны. Однажды нашел шашку, и очистив ее, увидел надпись "Златоуст. 1895 год". Шашка стала самым достойным экспонатом школьного музея, но всего на три дня. Потом ее кто-то "приватизировал", было очень жалко.
– А когда стали собирать именно холодное оружие?
– Это был долгий и трудный процесс. После школы я познакомился с директором мастерской охотничьего оружия, он жил в Минске. В то время он ремонтировал оружие довольно высоких чинов советской власти. Иногда, вместо оплаты, просил подарить кинжал или что-то в этом же роде. Люди приносили. Но однажды он увидел, как двое его детей бегают по двору с оружием из его собрания. Участковый милиционер настоятельно порекомендовал избавиться от коллекции. Вот здесь и пригодились мои старинные монеты. Я за них получил 12 предметов холодного оружия. Там были шашка, сабля, кинжал, штык. Но вобщем-то ничего особенно интересного. Впоследствии эти предметы я выменял на более стоящие, но именно это первое приобретение послужило началом моей будущей коллекции.
– А как вы оцениваете на сегодняшний день свою коллекцию?
– Если бы я был владельцем нефтяной трубы или банка – то это одно дело: возможностей было бы больше. Но все же, надеюсь, мне удалось собрать достойную коллекцию – в ней от полутораста до двухсот стоящих экспонатов. Собираю я исключительно русское холодное оружие, начиная с Петра Первого до советского периода.
Долгое время – лет 30 – собирал все без разбора, так как отбирать целенаправленно в советское время было довольно сложно. Невозможно было что-то легально купить. В основном меняли: ты мне кинжал, я тебе запаску от "Запорожца", ты мне шашку, я тебе фотоаппарат и так далее. Только через много лет стало формироваться что-то стоящее.
– А вообще, как можно оценить русское оружие – оно лучше, чем, допустим, немецкое, или хуже?
– Так нельзя сравнивать. Оно просто другое. Во Франции, например, распространено легкое колющее оружие, у нас более тяжелое – рубящее. Даже по весу они разные. У нас в украшении холодного оружия важную роль сыграл завод в Златоусте, основанный в 1817 году. К тому времени уже были в России Петровский завод в Олонецкой губернии, Тульский оружейный завод, Сестрорецкий оружейный завод и первый наш отечественный монстр, если так можно выразиться, Оружейная палата Кремля. А в Златоусте сначала обучать русских мастеров приехали немцы. Наши – И. Бушуев, И. Бояршинов, П. Тележников обучились быстро. Затем в Златоуст приехали немцы Шафы. Эта династия позже работала в Санкт-Петербурге "Шаф и сыновья". У них был большой магазин на Невском, 5, поставщики императорского двора. Образчики их продукции до сих пор самые ценные в любой коллекции. В последние годы на Западе русское оружие на аукционах – один из самых высоких лотов. Но все равно они не достигли еще максимальной цены.
– А что вы подарили музею в Ратной палате? И почему вы это сделали?
– Я некоторые вещи подарил, некоторые продал. Хотел бы подарить больше, но возможности мои ограничены. Рад, что мои вещи займут свое место в музее Великой войны – так называли Первую мировую в начале ХХ века. К сожалению, беда многих коллекционеров в том, что коллекции собирает только одно или два поколения. Моих детей история вещей не интересует. Ну, что тут поделаешь, так сложилось. Поэтому хорошо, что некоторые вещи попадут в музей. Я близко знаком с одним из создателей этого музея – с начальником военно-исторического отдела ГМЗ "Царское Село" Георгием Введенским. Знаете, любое дело делается успешно, если есть паровоз, который тянет за собой. Здесь, в роли локомотива, на мой взгляд, выступил Георгий Эдишерович. Если бы не он, наверное, более половины вещей в музее просто не было бы. Именно он своей энергией, запалом объединил вокруг себя коллекционеров, историков.
Я подарил альбом из более чем 100 фотографий Великой войны. Правда, снимки разрозненные, но в то же время крайне редкие. Подарил знак сборщика артиллерийского снаряжения на военном поле, принадлежащий контрагенту Телегину. Он сделан из обычного цинкового состава, но никто из специалистов до сих пор не знал, что такие знаки существовали в то время. Собираюсь подарить авиационный кортик. Он с золочением, с черной костяной ручкой, его нож изъеден ржавчиной. Но это очень редкая вещь. Хотя бы потому, что авиаторов в то время было не так много. Его нашли рабочие при разборке одного из зданий на Лиговском проспекте. Адрес мне не сказали, но спасибо, что принесли мне показать как эксперту. К сожалению, не удалось определить, кому он принадлежал – видимо, одному из несчастных, который, вернувшись с фронта, попал в мясорубку Октябрьской революцию. Он успел спрятать кортик, может, думал, что все вернется на круги своя… Но, наверное, был расстрелян, как многие из офицеров того времени. Когда еще задумывался музей в Ратной палате, я подарил несколько монет, выпущенных в Германии для восточных оккупированных областей – 1, 2, 3 копейки 1916 года. Одна сторона у них на русском языке, другая – на немецком.
– У вас много атрибутированных вещей?
– Я могу назвать только десять имен, к великому сожалению. Например, эти шпаги принадлежат гражданским чиновникам. Они не такие ценные, но, безусловно, очень интересные. Эфесы их украшены золочением, но клинки выполнены из не очень качественного металла. На лезвии этой шпаги написано: действ. статскому советнику Александру Андреевичу Иоссу – человеку дела. Он был горным инженером. Ему подарили шпагу в честь его 60-летия "товарищи по службе". Эту шпагу я купил в Финляндии. Через несколько лет, проходя с женой по Смоленскому кладбищу, я увидел знакомую фамилию: Александр Андреевич Иосса и год его смерти – 1894. Его надгробный памятник представлял собой огромный валун, подобный тому, на котором вздыбился конь под Петром Первым, но, конечно, меньшего размера. Вроде я увидел надгробие случайно, но в жизни случайностей не бывает. Такие открытия составляют счастье коллекционера.
Другой интересный мемориальный предмет из моей коллекции – это кортик, принадлежащий Евгению Ивановичу Алексееву, главнокомандующему на Дальнем Востоке. В 1901 году в Китае произошло Ихэтуаньское боксерское восстание. Толпы людей были плохо вооружены, но многочисленны. И тогдашние правители Китая для подавления восстания пригласили Алексеева. Он во главе наших войск взял три крепости: Току, Тянь-Цзинь и Пекин. Эти названия крепостей начертаны золотом на перекрестии кортика. Интересный был человек этот Алексеев, по некоторым источникам, доводился родственником Николаю Второму. Последний даже называл Алексеева дядюшкой. Мне крайне дороги и мемориальные вещи, и безымянные, потому что интересно узнать, кому они принадлежали. Я все время в поиске, много читаю специальной литературы и, думаю, что впереди меня на этом пути ждут некоторые открытия.
– Что бы вы хотите сказать в заключение нашей беседы?
– Хотелось бы, чтобы законодательно перемещение холодного оружия в России было отрегулировано. На Западе коллекционеры давно покупают оружие, вышедшее из употребления и представляющее интерес как коллекционное. А у нас – нельзя. Могут наложить штраф, погрозить пальчиком. Между тем, многие высокопоставленные чиновники имеют коллекции. Давно пора законодательно урегулировать процесс перемещения этих предметов, чтобы коллекционерам не выступать в роли бедных родственников.
– Спасибо за интервью. Желаю вам достойных приобретений и чтобы пожелание насчет законодательства исполнилось.
Беседовала Марина ОРЛОВА
Фото автора
