Наше наследие. Дача «помпейской» красавицы
Судьба дачи графини Ю. П. Самойловой, над которой давно висит угроза быть стертой временем с лица земли, никогда не переставала волновать истинных ценителей шедевров отечественного зодчества. И вот строки официального сообщения: «Памятник исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения - «Дача Самойловой Ю. П.», расположенный по адресу: г. Павловск, Динамо, Павловское шоссе, д. 10, продан 18 июля 2012 года на торгах ОАО «Фонд имущества Санкт-Петербурга» в соответствии с распоряжением правительства Санкт-Петербурга от 29.12.2003 № 33-рп «О продаже на торгах зданий и земельных участков, на которых они расположены».
В соответствии с договором купли-продажи покупатель обязан осуществить реконструкцию здания. Все ремонтно-реставрационные работы по указанному зданию подлежат обязательному согласованию с КГИОП.Попытки восстановить этот замечательный памятник предпринимались неоднократно. Вот что пишет об этом краевед Александр Комиссаров, уже 30 лет не перестающий привлекать внимание общественности и властных структур к бедственному состоянию объекта исторического и культурного наследия.
«В послевоенный период принято 3 постановления Правительства Российской Федерации, касающиеся усадьбы Царская Славянка. В начале фабрика ЛОС «Динамо» установила ограждение и организовала охрану. Затем местный депутат в 1980 году инициировал передачу здания обувной фабрике «Скороход» с организацией проектных работ, устройством бетонного забора, завозом строительных материалов, установкой строительной техники, привлечением курсантов военных училищ и комсомольцев Московского района Ленинграда для разбора завалов. Деньги потрачены, однако, объект не восстановлен.
Далее была предпринята попытка передать усадебный дом для организации межполетного дома отдыха авиакомпании Пан-Америкен, но фирма обанкротилась. С 1992 года финансирование прекратилось, строительные материалы и технику разворовали, здание продолжает разрушаться. В 2007–2008 гг. давались обещания депутата Госдумы «выполнить архивно-документальные, археологические, инженерно-геологические и инженерно-гидрологические исследования для создания обобщенного исторического источника с целью зафиксировать в фундаментальном труде этапы создания и развития национального раритета государственного значения и подыскать инвестора». И вот усадьба Графская Славянка предпложена к продаже частному инвестору для воссоздания».
Будем надеяться, что новая попытка возродить к жизни этот историко-культурный шедевр окажется, наконец, ко всеобщей нашей радости, удачной.
Славянская (Озинская) мыза
В 1829 году после смерти бабушки Е. В. Энгельгардт мыза перешла графине Юлии Павловне Самойловой (урожденной Пален), последней в роде Скавронских.
Озинская мыза – так называлась Графская Славянка в начале ХVIII века – была одной из шести мыз, подаренных Петром I своей жене Екатерине I (урожденная Марта Скавронская) – 31 мая 1708 года. В 1727 году, после смерти мужа, императрица Екатерина I решила придать некоторый блеск фамилии Скавронских, к которой сама принадлежала. По высочайшему указу от 5 января 1727 года два ее брата – Карл и Фридрих (Федор) – получили графские титулы и в придачу земли, названные Малая Графская и Большая Графская мызы. С тех пор местность, называемая Озинской мызой, стала Графской Славянкой и более века принадлежала Скавронским. От Карла Скавронского мыза перешла его сыну Мартыну Карловичу, далее – Павлу Мартыновичу, женатому на Екатерине Энгельгардт (племяннице князя Потемкина).
Графиня Ю. П. Самойлова (Пален)
«Ей нет соперниц,
нет подруг,
Красавиц наших
бледный круг
В ее сиянье исчезает...»
Эти строки А. С. Пушкин посвятил Ю. П. Самойловой.
Графиня Юлия Павловна Пален родилась в простой крестьянской избе, где квартировали ее мать – Мария Скавронская и лихой кавалерийский генерал Павел Петрович Пален. Случилось это в 1803 году (день неизвестен). В то время молодые вынужденно вели кочевой образ жизни, передвигаясь с кавалерийской частью, которой командовал граф Пален.
Юлия рано лишилась материнской заботы, так как через год после ее рождения супруги развелись, и она осталась на попечении своей бабушки Екатерины Васильевны, которая после смерти Скавронского вторично вышла замуж по большой любви за графа Юлия Помпеевича Литту.
Литта родился в Милане в 1763 году и по своему происхождению принадлежал к одному из самых знатных итальянских патрицианских родов (предки – правители Милана). Юлий Помпеевич владел несметным богатством и считался самым приятным и любезным вельможей во всех салонах высшего петербургского общества. После смерти жены в 1825 году Литта удочеряет Юлию, окружив ее отцовской любовью.
Когда Юлия Павловна в 20-х годах переехала жить в Италию, граф писал ей нежные письма, в которых рассказывал о себе и о петербургских новостях. В 1839 году, 26 января, Литта умирает в возрасте 76 лет. Его хоронят в Царском Селе, в католической церкви. Граф завещал Юлии все свое состояние, часть которого отдал ей еще при жизни. Юлия Павловна становится обладательницей огромных богатств. У нее дворцы в Италии, во Франции и в России, доставшиеся ей в наследство от графа Ю. П. Литта и графа П. М. Скавронского, богатейших людей России. Славянка тоже становится ее собственностью.
Юлия Павловна была красива, умна, обворожительна и прелестна. Женщина удивительного ума, отличающаяся своим характером и поступками, она часто пренебрегала условностями света. Художник К. П. Брюллов, в будущем ее самый близкий друг, находил внешность графини воплощением женственности и красоты. Он часто изображал ее на своих портретах.
В 1825 году, будучи еще фрейлиной, юная и весьма привлекательная девушка вступает в брак с капитаном лейб-гвардии Преображенского полка графом Н. А. Самойловым (умер 23 июля 1842 года), который привлекался по делу декабристов, но за недостаточностью улик был отпущен. Он был довольно образованным и прогрессивным для своего времени человеком, почитал искусство, был знаком с Пушкиным, Вяземским, Жуковским. Передовые взгляды Самойлова, безусловно, оказали положительное влияние на формирование характера и мировоззрения его молодой жены.
Юлия Павловна и Николай Александрович не имели детей, брак их был неудачен. Самойлова через год разошлась с мужем и уехала за границу. Вращаясь в самых высших кругах общества, в окружении людей искусства, таких как Ф. Лист, Д. Россини, О. Кипренский, Н. Гоголь, она познакомилась с малоизвестным еще художником Карлом Павловичем Брюлловым (род. в 1799 году). Эта встреча произошла в 1826 году. Юлия Павловна произвела на него огромное впечатление. Их очень многое сближало: обоих привлекало искусство, они ценили независимость. Вместе они часто путешествовали по Италии и ее окрестностям, бродили по развалинам Колизея и Помпеи, после чего у него возникла идея о написании знаменитой работы «Последний день Помпеи», где Брюллов изобразил Юлию в виде матери с дочерьми в левой части картины, а также девушкой с кувшином на голове.
В то время поддержка молодой соотечественницы была неоценима для Брюллова: она помогла ему войти в высшее общество Италии, часто устраивала выставки его картин.
Загородный дом в Графской Славянке
В 1830 году Самойлова решает вернуться в Россию. Тогда возникает проблема, связанная с ее загородным домом в Графской Славянке. Дом находится в плохом состоянии и требует капитального ремонта. Через некоторое время выясняется, что нужна полная перестройка дома. Было необходимо построить что-то новое, соответствующее духу времени, поражающее не своей мощью и большими размерами, а интимностью; то, что не будет умалять природу, но ненавязчиво дополнять ее.
Самойловой не пришлось долго искать архитектора, который претворил бы ее мечты и идеи в реальность, так как брат Карла Павловича Брюллова Александр Павлович был архитектором. Недолго думая, Юлия написала ему письмо в Париж. Александр Брюллов охотно соглашается на предложение стать «архитектором дачи» и, обследовав строения мызы Графской Славянки, в 1830 году разрабатывает проект постройки.
Здание, в котором главным были не помпезность и объем, а его убранство и удобство, представляло собой двухэтажное строение с тщательно продуманным расположением комнат и отделкой всех интерьеров. Александр Павлович отразил новые черты быта – стремление к интимности, уюту, покою.
В здании нет привычных для классицизма парадных просторных гостиных и длинных анфилад, в нем создаются относительно небольшие, замкнутые, уютные комнаты различной конфигурации, с эркерами, открывающими широкий вид на окружающий пейзаж; с нишами для встроенных мягких диванов, с цветниками и увитыми зеленью трельяжами.
Большой зал, расположенный в центре, делит здание на две половины и через лоджию соединяется с садом. С противоположной стороны к нему примыкает вестибюль. Рядом с залом, по обеим его сторонам, разместились гостиные, столовая с буфетной и бильярдная, отделявшие его от личных покоев – спальни, будуара, кабинета и библиотеки.
Верхний этаж отведен под спальни двух приемных дочерей Ю. П. Самойловой. (В действительности отцом одной из этих девочек – Амачилии, и дядей второй девочки – Джованны был композитор Джузеппе Пачини, написавший оперу «Последний день Помпеи», имевшую большой успех).
Весь облик здания имел строгий официальный характер при взгляде на него с дороги. Иное впечатление производил садовый фасад, выполненный А. Брюлловым более свободно и пластично.
А вот как отметили современники внутреннее убранство здания: «Подчеркнуто изящная отделка парадных помещений, удобство и красота мебельных гарнитуров, оригинальность осветительных приборов, малиновые и голубые оконные стекла – едва ли не впервые использованы архитектором не в культовом сооружении, а в жилом доме».
В 1835 году недалеко от дома по проекту Брюллова был построен небольшой деревянный театр в древнерусском стиле. Громадная библиотека, архив, собрание художественных редкостей, а главное, сама хозяйка – все это привлекало в имение гостей. Близкие называли Юлию Павловну «графинюшкой», а вечера, проведенные в ее обществе, были наполнены радостью и необычностью. В Графской Славянке танцевали, спорили, говорили о том, что волновало все петербургское общество. «Вечера у тогдашней владелицы дома в чудесном саду пленяют до того всех, что вследствие этого Царской Село пустело», – вспоминал один из гостей графини Ю. П. Самойловой.
После восстания декабристов (1825 год) Николай I стал тщательно контролировать все действия и развлечения светского общества Петербурга во избежание подобных восстаний, поэтому ему очень не нравилось то, что у Самойловой собиралось так много думающих людей, людей с передовыми взглядами. Юлии Павловне было сделано несколько внушительных выговоров. Вместе с тем поступила просьба о продаже имения, а просьба государя равносильна приказу. Говорят, что графиня в одном из таких малоприятных разговоров будто бы ответила царю так: «Ездили не в Славянку, а к графине Самойловой, и где бы она ни была, будут продолжать к ней ездить». И все же во избежание неприятностей Самойловой пришлось уехать в Италию, откуда она продолжала финансировать Карла Брюллова и покупать его работы. Не раз он писал Юлию, затем выставлял эти работы, с каждым портретом завоевывая себе большую славу, успех и уважение. В 1834 году одна из таких работ была признана на выставке в Италии лучшей.
Со смертью графа Литта (1839 год) графиня вновь возвращается в Россию для оглашения завещания. Здесь она узнает о разводе К. П. Брюллова с женой, о царской немилости и решает доказать всем, что она умеет ценить преданность и дружбу. Самойлова смело берет Карла Павловича под свое покровительство, дает ему возможность прийти в себя и заняться своим любимым делом.
В семье Брюллова сохранилось предание, что Юлия и Карл решили пожениться. Ее письма к «Бришке», как она его ласково называла, проникнуты нежностью, заботой и любовью, что проясняет характер их отношений.
Дальнейшая судьба Юлии Павловны сложилась не столь благополучно. В 1846 году она, путешествуя по Италии, влюбилась в тенора Пери, внешность которого отличалась необычайной красотой, и вышла за него замуж, что лишило ее русского подданства и заставило продать Графскую Славянку. Но есть и другая версия событий, побудивших ее к продаже дачи.
Николай I поручил Л. А. Перовскому (1792-1856 гг.), временно исполнявшему тогда обязанности управляющего Министерства уделов, купить Славянку. Но поверенный графини запросил такую высокую цену, что Перовский счел за лучшее подождать публичных торгов, считая, что другой покупатель не найдется. Между тем о покупке договорились Воронцовы-Дашковы и дали задаток. Узнав об этом, Николай I велел тотчас купить Славянку, тем более что он, как родственник (по Скавронским), имел право выкупа, а Воронцовым вернуть деньги. Так до 1917 года Графская Славянка находилась в личном владении императорского дома и именовалась Царской Славянкой.
(По материалам исторической справки)
Материал «Царскосельской газеты», 18 – 24 октября 2012 года № 36 (9995)
