Деревянная быль и небыль

О грустной судьбе старинных и обветшавших деревянных домов нашего города говорилось и писалось много раз. Те не многие оставшиеся в настоящее время можно теперь сосчитать по пальцам, скоро уже одной руки. И это несмотря на то, что почти все они были объектами культурного наследия.
    
Вот уже снесли и дом 42 по Малой улице, такая же судьба, очевидно, ждет и соседний дом 46. Без всяких признаков текущей реставрации уже давно стоит дом Монигетти (Октябрьский бульвар, 53). Такая же картина с домом Вуича (Церковная ул. 6), где жил А. Толстой, за который так активно боролись жители города. Картина нерадостная, но вполне закономерная в рыночный век коммерциализации всего и вся. И все-таки стоит разобраться, что к чему в этой запутанной и не всегда ясной ситуации с продажей старых домов, их сносом и с тем, что возводится на их месте.
    
Наиболее типичный случай, когда заброшенные, проданные и перепроданные дома поджигаются, лишаются охранного статуса, сносятся и на их месте строятся разностильные каменные короба. Примером такого архитектурно-градостроительного произвола являются исчезнувшие деревянные дома 36 и 40 по Московской улице (усадьба Баутлера). То, что теперь воздвигнуто на их месте, отнюдь не украшает его. Другой вариант, не столь типичный, но имеющий место быть, это когда на месте снесенного дома возводится его копия или подобие, что принято называть новоделом. Примерно это произошло с домом 30 на Павловском шоссе (дача С.А. Тами). Правда, для того, чтобы это стало возможным, старый дом спалили. То, что построили на этом месте выглядит неплохо, но никакой исторической и культурной ценности уже не представляет. Новодел  есть новодел, и отношение к нему не то, что к оригиналу, копия даже самая высококлассная остается лишь копией. Тем не менее, она допустима, а порой и просто необходима. В нашем городе мы имеем новоделы, можно сказать, экстракласса, без которых уже трудно представить его облик. К их числу, бесспорно, относится Екатерининский собор, да и Янтарная комната Екатерининского дворца стала великолепным примером такого рода творения. Это уникальные случаи воспроизведения исчезнувшего, однако любая, даже самая изощренная, реставрация несет в себе элементы новодела.
    
В городе имеются архитектурные образцы и другого типа. Не все знают, что деревянных домов здесь больше, чем привыкли считать. Несколько из них было оштукатурено и приняло облик каменных. К ним относятся, например, д. 1 на Пушкинской ул. (Оленина), д. 40 на Магазейной ул. (Стеткевича, музей «Царскосельская коллекция»), д. 6 на Церковной ул. (Вуича), д. 21 на ул. Красной Звезды. Такой прием или стиль можно считать подделкой, имитацией. Тем не менее, эти дома сохранились, и не факт, что их не снесли бы, если бы они были целиком деревянные. Можно сказать, что их спасла не столько архитектура как таковая, а обычная штукатурка, которая имеет свойство осыпаться, что и видно теперь. Дома эти нуждаются в косметическом уходе, а некоторые в реставрации. Принцип имитации, кстати, может быть использован и используется при восстановлении деревянных домов, примером чего служит д. 13 на Малой ул. (усадьба Паткуль). Дом был снесен, заново выстроен из кирпича и обшит досками, приняв вид деревянного. Получилось не слишком оригинально, но вполне допустимо при воссоздании памятного здания.
    
Надо признать, что восстановление старых, надолго заброшенных домов с признаками гниения, разрушения, а иногда и горения далеко не простая задача. Проще их снести и возвести нечто похожее по фасаду, но полностью перестроенное внутри, убрав все нагромождения советского коммунального жилища. И все же то, что проще, не всегда лучше. Не все деревянные дома пришли за века их использования в руинное состояние. Примером довольно бережного сохранения и восстановления является д. 18 на Леонтьевской ул. (Каннобио). Не понадобилось никакого сноса, в приемлемые сроки дом был заново отреставрирован, не потеряв своей привлекательности, а главное исторической ценности. Остается лишь правильно использовать его в дальнейшем. Вряд ли он годится для обычного жилья, для лучшей сохранности его можно превратить или в музей, например, городского быта или в кондитерскую в память о стоявшем когда-то рядом заведении Голлербаха.
    
Примеры замечательного сохранения деревянных зданий в городе все же есть. Это, прежде всего, дом Китаевой на Пушкинской ул. 2 (ныне филиал музея А.С. Пушкина), дом 14 на той же улице (Полякова), музей П.П. Чистякова на Московском ш., 23, дом 8 на Средней ул. (усадьба Паткуль), дом 15 на Павловском ш. (усадьба Багратиона), уже упомянутый музей на ул. Магазейной. В довольно приличном состоянии находятся д. 32 на Павловском ш. (Сверчкова), д. 27 на Московском ш. (Синевой, с мемориальной доской, посвященной Н.И. Вавилову). В очень жалком – д. 6 (Ростовцевой) и д. 26 (Шухт) на Павловском ш., на Московском ш., 29 (Амброжевича) и другие, еще оставшиеся.
    
И это при том, скольких уже нет, которых можно увидеть теперь только в фотоальбоме «Архитектура деревянных домов» («Серебряный век», 2006). При всей разной вариантности судеб тех или иных деревянных зданий основная тенденция – их постепенное исчезновение с архитектурного ландшафта города. Отношение жителей к этому явлению тоже самое разное, от желания поскорее избавиться от всей этой деревянной, как они считают, рухляди, заменив ее любой каменной постройкой, до особо трепетного отношения к этим последним из царскосельских домов-могикан, без реального учета, кому они нынче нужны. Отношение властных структур, очевидно, также неоднозначное. Что касается строительных компаний, то они, как правило, за снос старого для возведения нового, за малым исключением (фирма «Корф», сохранившая и реставрировавшая дом Каннобио). При этом даже не все поборники Царского Села, возвращения его названия городу, так уж расположены сохранять старинные дома, подлинные архитектурные памятники прошлого периода. Современный город Пушкин – это уже, наверное, на 90%, город каменных построек, в большинстве своем ничего с царскосельской историей и культурой не имеющих. В этом отношении большого оптимизма судьба оставшихся еще подлинных старых домов не внушает. Многие, пережив войну, были снесены еще в советское время. То, что от них осталось, вряд ли переживет этот век, и конец их, очевидно, не столь отдаленный. Важная задача по их сохранению возложена на КГИОП, но и эта организация, похоже, не очень расположена ими заниматься. Превратится ли старинная деревянная быль Царского Села в печальную и полную небыль забвения предстоит узнать уже скоро. Время торопит неравнодушных что-то спасти из оставшегося, а как и удастся ли это, бог ведает.

Эрнст Трускинов